Чемпион украины по дельтапланеризму сергей сергеев: «мой дельтаплан упал со 150 метров, когда я попытался выполнить на нем мертвую петлю»
Дельтапланерист Сергей Сергеев: «Первый раз за 24 года полетов использовал парашют»
— Я уже подлетал к финишу и предчувствовал, что выигрываю этот чемпионат, — вспоминает Сергей Сергеев, член сборной Украины по дельтапланеризму и чемпион Украины этого года. — Еще оставалось какое-то время перед приземлением, и я подумал: почему бы не закончить этот маршрут эффектно? Дельтапланерист со стажем, к тому же еще работник фирмы, которая делает дельтапланы, я знал, что эта конструкция не предназначена для выполнения подобных трюков. Но был так уверен в себе! Начал делать в воздухе мертвую петлю, как вдруг что-то пошло не так. Дельтаплан потерял управление и стал вращаться, падая с высоты 150 метров. Пришлось открыть спасательный парашют, который может сберечь тебе жизнь, но не гарантирует, что ты останешься цел и невредим. К тому же для моего веса он был маловат
Приземлился Сергей со скоростью 8–9 м/с.
— Сильной боли я не ощущал, — говорит дельтапланерист, — но когда поднял голову, то увидел, что моя правая нога «смотрит» в другую сторону. Оказалось, что у меня перелом голеностопного сустава.
Сергея отвезли в больницу маленького словацкого городка Брезно, рядом с которым и проходили соревнования. Там же ему сделали первую операцию. Неудачно.
— Одну из костей Сергею зафиксировали спицей, а другую — шурупом, но без правильного сопоставления, — поясняет руководитель клиники спортивной и балетной травмы Института травматологии и ортопедии Академии медицинских наук Украины доктор медицинских наук, профессор Александр Коструб. — Кроме того, между фрагментами кости попали мягкие ткани. У пациента мог развиться деформирующий артроз голеностопного сустава. Если бы мы не сделали вторую операцию, то о спорте Сергею можно было бы забыть, да и передвигался бы он только с помощью палочки. Наша же задача не только спасти человеку жизнь, но и постараться вернуть спортсмена к тренировкам.
— Летать на дельтаплане я начал еще в десятом классе, — вспоминает Сергей. — Конечно, с детства мечтал о самолетах, но из-за проблем со зрением путь в авиацию мне был закрыт. Я занимался в авиамодельном кружке, учился в Харьковском авиационном институте, но за штурвал самолета сесть не мог. А дельтаплан был хорошей заменой, тем более что тут не нужно было иметь стопроцентное зрение.
Чтобы подготовить настоящего профессионального пилота, необходимо пять-шесть лет. Сначала эту
В Словакии Сергей Сергеев использовал спасательный парашют первый раз в жизни.
— Паники не было, — говорит спортсмен. — Я точно знал, в какой момент надо бросить парашют, и даже успел повернуть некоторые приборы на дельтаплане так, чтобы они не разбились. Но врачи, которые меня осматривали, сказали, что мне очень повезло: при такой высокой скорости падения травмы могли быть намного серьезнее.
После неудачной операции в Брезно Сергей вернулся в Киев и по совету знакомого обратился в Институт травматологии и ортопедии.
— Нам пришлось удалить те фиксаторы, которые поставили словацкие врачи, — рассказывает Александр Коструб. — Мы прооперировали пациента и поставили на кости голени Сергея две пластины. Зафиксировали их с одной стороны шурупами, а с другой — двумя спицами. Через две недели сняли швы, посмотрели, что кости хорошо срастаются. Ногу пока перегружать нельзя, но через полгода, когда мы снимем пластины, Сергей опять сможет заниматься спортом.
— Я благодарен своей семье: жене, детям, которые поддерживают меня, — говорит Сергей. — А дочь, зная, что это моя первая травма за 24 года полетов на дельтаплане, даже сказала: «Папа, следующие 24 года ты теперь можешь летать спокойно». В последнее время мне часто снится один и тот же сон. Во сне вижу мой, пожалуй, самый потрясающий полет. Это было в прошлом году в Словакии, мы там летали в облаках. Внизу горы, а ты высоко в небе наблюдаешь, как крыло твоего дельтаплана задевает краешек белоснежного облака. Без этих ощущений я не представляю своей жизни. Поэтому уже сейчас думаю, как весной буду летать. И не во сне, а наяву.
Футболист Лакки Идахор: «С аппаратом наружной фиксации на голени я на второй день сел за руль»
Александр Коструб показывает мне снимок еще одного пациента клиники — нападающего полтавской «Ворсклы» Лакки Идахора (ранее он играл за киевское «Динамо»).
— Этот футболист попадает к нам уже во второй раз. Сначала из-за многократных травм его мучали сильные боли в правой голени. Это продолжалось четыре месяца, он не мог спать, время от времени поднималась температура. Оказалось, что у него развился воспалительный процесс, пришлось делать операцию, убирать участок воспаленной кости. Из-за этого большеберцовая кость голени стала тоньше, и, пока она полностью не восстановилась, Лакки были прописаны дозированные нагрузки в течение полугода. Но уже через два месяца Идахор ощутил в себе силы играть, и на поле в Полтаве он сломал прооперированную ногу. С помощью электронно-оптического аппарата мы сопоставили кость голени и закрепили аппаратом наружной фиксации (усовершенствованный аппарат Илизарова). В этом случае пластины, которые вставляются в ногу, дали бы худший результат. Могло бы начаться воспаление, кости срастались бы дольше, а через год пришлось бы повторить операцию. А так Идахор проходил в этом аппарате три с половиной месяца, и при этом уже на второй день сел за руль.
В этот момент в дверях появился и сам спортсмен. Без костылей, без палочки, в джинсах, белых остроносых туфлях и белой кепке.
— Лакки, покажи нам свою ногу, — попросил Александр Коструб. Футболист поднял правую штанину, а под ней оказалась металлическая конструкция, состоящая из специальных стержней, штанг и шурупов. — Через три недели мы расслабим штанги и проверим, как кость держит вес тела. Если все нормально, то снимем аппарат. На рентгеновском снимке хорошо видно, как увеличилась костная мозоль и утолщилась сама кость.
Лакки недавно женился и привез свою
— Когда приехала моя жена, кости как будто начали срастаться быстрее, — говорит Лакки Идахор. — Я уже чувствую в себе силы скоро выйти на поле, но пока еще мне нельзя давать нагрузку на ноги. Поэтому пока качаю пресс и руки.
Профессор Александр Коструб: «Раньше наши спортсмены могли лечить травмы только в Москве»
— В Советском Союзе отделение, аналогичное нашему, находилось только в Москве, в Центральном институте травматологии и ортопедии им. Приорова, — рассказывает Александр Коструб. — Там в свое время лечились и Блохин, и Дерюгина и другие наши спортсмены. Но после распада Союза перед украинскими травматологами встал вопрос, где же лечить наших спортсменов. Ведь человек, который занимается спортом, испытывает повышенные нагрузки, у каждого спортсмена свои особенности в строении опорно-двигательного аппарата. Поэтому необходимо было создавать специализированное отделение спортивной травмы. В проекте такое отделение существовало давно, но открыть его мы смогли только в декабре прошлого года на базе Киевского института травматологии и ортопедии. Кроме нас, спортивной травмой занимаются и другие клиники, например, частная клиника в киевской больнице N7 и еще одна, на базе Киевского университета физкультуры и спорта.
В клинике спортивной и балетной травмы АМН Украины всего 40 коек, палаты рассчитаны на одного-двух человек, в каждой есть телевизор и телефон.
— Мы гордимся тем, что у нас есть своя операционная, — говорит Александр Коструб. — При операциях, а также при консервативном лечении используем все новые методики и разработки, практикуем малоинвазивные (артроскопические) методы восстановления сумочно-суставного аппарата, а также оперативные вмешательства на крупных суставах. С нового года у нас пролечились 125 человек, 76 из которых мы прооперировали. И мы рады, если с нашей помощью спортсмены возвращаются к тренировкам и достигают хороших результатов.
2732Читайте нас у Facebook
